В солнечное осеннее утро на одной из ферм близ Хайклиффа ничто не предвещало беды. В самом деле – под таким высоким ясным небом в легких перистых облачках, где солнце сияет радостно и с приязнью греет оранжевые бока поспевших тыкв и кабачков, вальяжно разлегшихся на мягких вспаханных грядках, просто не может случиться ничего плохого. Видимо, так же думали и люди-ящеры, бочком-бочком, по кусточкам да кочкам крадясь со стороны диких земель к тихо стоящему у самого склона холма дому. Безмятежность и покой сопровождали их путь: ни одного человека видно не было – самое время подпортить селянам их слишком уж безбедное житье. Вот один из ящеров решился и перепрыгнул забор, за ним – второй и третий, с незажженным пока факелом. Что-то крайне невнятно для людского уха шипя друг другу и хищно оглядываясь, существа разделились было – один к дому, остальные – к беззащитным, ничего не подозревающим грядкам…
Мирозданию неведомо, что они ощутили в тот момент, когда песочный замок иллюзии безопасности рухнул и придавил строителей. В один момент, стоило затаившейся у окна полуэльфке махнуть рукой, из обеих дверей дома с гиканькем, топотом и криками сыпанул людской народ – кто по-модному, с мечами, а кто и просто с острыми вилами. Ящеры, очешуев от такой неожиданности, рванули в разные стороны – только борозды от когтей на тяжелых задних лапах остались, отлично вписавшись в и без того распаханный фермерскими трудами ландшафт.
- За ними! Вперед, вперед! – замахала поднятой рукой Эльвирра, во второй крепко сжимая лук. И сама же, не медля, кинулась за тварями бегом, звонко вскрикивая на бегу для создания антуражности. Сердце ее пело и ликовало: ловушка удалась, единственный оставленный путь отхода (предусмотрительно спрятавшиеся вдоль тропы селяне самого смелого толка не дадут ящерам сбиться с пути, в нужный момент сунув под нос все те же безотказные вилы) просто обязан привести существ в овраг, на краю которого уже часа четыре как дежурят трое ополченцев с запасом тяжелых камней.
- Так их, так их! – прохрипел, догоняя старавшуюся не рваться особо в авандард полуэльфку (иначе быстрые ноги вскоре оставили бы ее один на один с тремя переполошенными ящерами, что мчались впереди), тяжеловесный мастер кузнечных дел, довольно-таки дилетантски размахивая на бегу зажатым в руке мечом, но, на удивление, никого из своих не задевая. – Бу знать, как наши посевы трогать! Все, нету моего терпеньечка, пора задать им жару в хвост! Эге-гей, братцы, будут у нас окорока ящериные на зиму, солененькие! – выкрикнул он, надрываясь и мешая вопли с хохотом. Выдохи вырывались из увитого кустистой бородой рта с таким тяжелым хрипом, что чуткая ко всяким звукам полуэльфка едва не морщилась. Кто-то из бегущих позади ответил согласными криками поддержки, сама же лучница промолчала, сберегая дыхание. Она прекрасно знала, что большинство селян покричит да сложится где-нибудь на середине загонного пути – и это отнюдь не помешает им дуться от гордости за принятое участие и по вечерам разливать в таверне пиво вместе с байками. Впрочем, в боеспособности тех, кто будет вместе с ней разбираться с нахальными ящерицами, задавая через них урок всему племени, полуэльфка была уверена на все сто, и это вселяло окрыляющую надежду.
Тропа неумолимо пошла под откос: самое время искать поворот, который лихорадочно драпающие лизардфолки, конечно же, в суматохе пропустили - ведь еще минута, от силы две, и последний игзиб выведет в тупик, в низину близ замковых холмов, где по отвесным стенам оврага даже ящерица не взберется… Так, по крайней мере, надеялась Эльвирра, по не раз осмотренным ею следам когтей опасаясь всерьез сомневаться в дееспособности восьмифутовых рептилий.

Отредактировано Эльвирра (2011-11-02 23:12)

Полуэльфка скакнула в заросли, как лихая горная коза, влет преодолев куст в половину своего роста. Ухитрившись не запутаться ногами в корнях, она по узкой тропе меж кустами, которую разве что охотники и могли назвать таковой, побежала вверх по круче - местами приходилось хвататься за растительность, помогая себе преодолевать тягу земли. Быстро-быстро, как юркая песчанка, она взобралась на выдававшийся над оврагом уступ. Когда-то давным-давно с замковой горы скатился огромный валун, да так и замер тут, на краю, сросшись с землей зеленым мшистым пригорком. Нежный мшистый покров еще хранил следы ее ног, оставшиеся с того минувшего три дня назад времени, когда Эльвирра исследовала здесь каждый уголок, тщательно разрабатывая план действий.
Совершенно не заботясь в запале о том, как долго еще природе придется восстанавливать свою прежнюю искристую красоту, девушка добавила к прежним следам несколько глубоких новых. Внизу - добрых двадцать пять футов крутого песчаного обрыва - на поросшее густой травой дно оврага как раз вылетели из кустов трое ящеров. Заозирались в смятении - дальше пути не было. Приложив ко рту сомкнутые кольцом пальцы, полуэльфка пронзительно свистнула - звон взвился к небу и запетлял меж деревьев, подавая сигнал Гораму (хоть пальцы правой руки его так и не начали вновь нормально сгибаться, схватить и бросить вниз увесистый камень ему это точно не помешает) и двум другим товарищам.
Взглядом скользнув по ящерам внизу, Эльвирра ощутила одного из них, первым заприметившего полуэльфку на вершине грозно нависающего над оврагом плоского камня. Вдоль хребта девушки прошелся холодок - счастье, что до сих пор ей так и не пришлось случая столкнуться нос к носу с этими чешуйчатыми громадинами, и что сейчас между ею и ними пролегла спасительная высота. Следопытке внушало уверенность понимание того, что ящеры сами людей боятся, по недоступным тайному наблюдению причинам избегая вступать в бой лишний раз. Потому селянам и удавалось до сих пор успешно прогонять этих созданий с полей. Если бы ящеры напали со стремлением убить, от деревни очень быстро бы лишь камень на камне остался - куда селянским неумехам тягаться с этими лощеными хищными тварями! Но сейчас люди сами выбрали бой - Эльвирра выбрала, выступив с идеей на совете и отчаянно надеясь, что небольшая взбучка укрепит опаску в лизардфолках, и они уйдут прочь с Хайклиффских земель.
Неопределенные пассы когтистых лап ящера моментально насторожили полуэльфку, и в выборе цели она не сомневалась. Плетение магии было ей незнакомо, но она совершенно точно знала, что у народа ящеров есть свои секреты - и так же точно не желала пасть жертвой любого их них. Коротко взмолившись Солонору (скорее, просто в целях напоминания - в ночь перед охотой она совершила обряд и, хоть лес и остался молчалив, ясно ощутила внимание и приязнь), Эльвирра отпустила стрелу в короткий, стремительный, как удар меча, полет: острие выбрало своей целью широкую грудь ящера...

Она попала точно в цель. Она знала, что не промажет - так близко, так удобно, так отлажено был сделан выстрел - но все же, когда ящер осел на землю, сжимая лапы на тонком древке стрелы, Эльвирре с легкой робостью подумалось, что не иначе как сам Солонор лично направил ее руку: сразить с одного выстрела такую крупную цель она и не мечтала. Впрочем, не успев перевести дух и сделать какие-либо далеко идущие выводы, она снова схватилась за лук... но, как оказалось, напрасно. Еще в тот момент, когда ее стрела нацелилась на ныне почившего ящера, в воздухе свистнули первые камни: увесистые валуны, которые способна бросить лишь крепкая мужская рука. В трате стрел уже не было нужды: с шипением боли двое оставшихся ящеров корчились на земле - камни перебили им кости. Вытянутая морда одного из них была залита кровью: посланный меткой рукой, один из камней пробил ему череп. Постепенно глаза его начинали стекленеть; конца Эльвирра не увидела - отвернулась, смущенная слегка тошнотворной смесью переживаний. Эти ящеры были опасны, они сами пришли в их деревню, они нападали на скот, разоряли поля, грозя оставить десятки семей без запасов на зиму - и все же полуэльфке было болезненно жалко убивать их. Почему-то, задумывая план - и даже в процессе погони - ей казалось, что они просто... Ну, напугают их. Сломают лапу-другую и... Что? Почему-то она не задумывалась об этом неизбежном моменте, в мыслях сразу перескакивая к грядущему - остальное племя лизардфоков в панике покидает эти негостеприимные земли. А оказалось - вот так... Прижав руку к виску, девушка сделала несколько быстрых, глубоких вдохов, силясь справиться с накатившей тяжестью и скорбью. Часто-часто заморгав увлажнившимися глазами, она решительно помотала головой - пшеничные хвостики взметнулись, хлестнув по щекам.
- Элли! - окликнул ее с той стороны оврага мастер Горам, высунувшись из кустов. - Молодец!
Полуэльфка натянуто улыбнулась и помахала ему в ответ, одобрительно подняв большой палец. Да, она молодец – план сработал, селяне, презревшие мелкие ссоры в противостоянии общей проблеме, сегодня же радостно напьются и, может быть, даже устроят гуляния. Ящеры наверняка утихомирятся на несколько дней, а то и в самом деле испугаются потерь, почтя за лучшее уйти в другие земли. Вот только Эльвирра почему-то не чувствовала ни малейшей радости от этой победы – предсмертный взгляд, столь непохожий на бездумные испуганные глаза оленей, впился ей в сердце похлеще той стрелы, что она только что выпустила. Девушка с легкой досадой прикусила губу и налегла на лук, скидывая тетиву с рога. Закрепив оружие за спиной, она снова глянула вниз, на трупы. Горам всегда корил ее за излишнюю сострадательность, по его мнению, откровенно мешавшуюся в деле охотника. Эльвирре и самой не нравилась та слабость в коленках и ком, застревавший в горле при взгляде на добычу. С оленями как-то попроще было, но ящеры, очевидно, стояли на какой-то совсем иной ступени – вид их тел снова возвращал полуэльфку во времена ее детства, к той маленькой девочке, что ударялась в слезы при виде убитого кролика.
- Элли! Ты идешь? – новый оклик. В самом деле, что ж она все стоит и смотрит…
- Сейчас! – отмахнулась девушка.  – Я догоню, идите!
После чего, не упуская мгновения решительности, опустилась на корточки и, придерживаясь рукой за землю, заскользила вниз с обрыва. Может, если коснуться их, если рассмотреть поближе их странные подобия одежды и оружие, не иначе как украденное, ее мечущаяся душа почувствует себя увереннее, определится в стремлениях. Эльвирра держала фокус взгляда на том ящере, которого застрелила сама – без крови, без торчащих обломков костей, без неестественно ощеренной пасти. Пройдя мимо остальных, она опустилась на одно колено рядом с трупом, держа несмело поднятую руку на весу.
«Он одной лапой мог бы оторвать мне голову,» - пронеслась слегка паникующая мысль. – «А если не мне, то Марике. Или Глену. А теперь не сможет. Это ведь должно быть хорошо - что он мертв…»